Помогать нельзя сдаваться. История инвалида-колясочника Якова Васильева из Бобруйска

Этот день мог быть самым обычным в жизни Якова, если бы не авария, которая разделила его жизнь на до и после. Беда случилась, когда парень вместе со своей девушкой ехал домой после вечеринки. Травмы оказались настолько серьезными, что 21-летний Яков сел в инвалидную коляску. Навсегда.

«Беги вызывай скорую, я не чувствую ног»

– Сейчас мне 50 лет. Я родился в Казахстане, в Павлодарской области, в городе Ермак (ныне Аксу. – Прим. авт.). В моем подростковом возрасте, как раз перед самым развалом СССР, родители решили перебраться в Беларусь, на родину мамы, – начинает рассказ Яков. – Здесь, в Бобруйске, я поступил в строительное училище на мастера общестроительных работ. Осваивал навыки монтажника, электросварщика, плиточника и т. д. В училище нужно было учить и белорусский язык. В начале года я написал диктант, который буквально «горел» красным от ошибок после проверки учителем. Тогда преподаватели, понимая, что я окончил русско-казахскую школу, освободили меня от занятий белорусским языком. Сейчас я уже с легкостью понимаю белорусскую мову, но сам разговаривать на ней не могу.

Получив специальность, Яков устроился на завод крупногабаритных шин «Белшина» слесарем по ремонту оборудования. Молодость была в самом разгаре: был уже заработок и даже невеста. Но 96-й год запомнился не беззаботной юностью, а реанимацией, операциями и вердиктом: «Тебе нужна инвалидная коляска».

– Мой папа работал водителем автобуса, а я все детство ездил вместе с ним в рейсы. Дедушка был директором кирпичного завода, поэтому по роду деятельности тоже много ездил. Объединяло их еще и то, что у двоих в качестве личного транспорта были известные тяжелые советские мотоциклы «Урал». В то время они были более доступны, чем машины, да и всем мужчинам в нашей семье нравился двухколесный транспорт, – продолжает собеседник. – Когда мне исполнилось 11 лет, дед подарил мой первый мопед. С него началась и моя страсть к «железным коням». Чуть позже, лет в 13, мне купили первый мотоцикл. Правда, его пришлось продать, чтобы не везти лишнее из Казахстана в Беларусь. Но здесь мне купили новый, который я с удовольствием ремонтировал и, конечно, много на нем катался.

Летом 1996 года 21-летний Яков решил вместе со своей девушкой поехать в соседнюю деревню на дискотеку. Веселье прошло на «ура», и пара уже собиралась ехать домой.

– Что-то «ударило» мне в голову поехать не по прямой трассе, по которой всегда ездил, а по проселочной дороге. Это была ошибка, – вздыхает Яков. – Едем в полной темноте, преодолевая крутые повороты. Но на одном из таких мест я чувствую, что не попадаю в поворот. Времени подумать была буквально секунда. Я сталкиваю девушку с мотоцикла, а сам вместе с ним улетаю в кювет. И теряю сознание. Когда она ко мне подбежала и начала тормошить, я очнулся.

Первым делом Яков попытался встать, но понял, что не чувствует ног. Тогда он сказал спутнице, чтобы она шла вызывать скорую помощь. В 90-е годы мобильных телефонов у нас еще не было. Нужно было бежать в ближайшую деревню и искать дом со стационарным телефоном, с которого можно вызвать медиков.

– Потом уже она рассказывала, что эта задача оказалась не самой простой. При падении девушка практически не пострадала – отделалась парой ссадин и синяками. Но когда пыталась привести в чувство меня, испачкалась в мою кровь, поэтому вид у нее был, мягко говоря, пугающий, – вспоминает Яков. – В первых домах ее просто не пустили на порог. Но нашлись и добрые люди, которые все же вызвали скорую. Меня сразу же забрали в бобруйскую больницу, где констатировали перелом позвоночника.

«Учился жить по-другому»

После этого Якова отправили в Минск в РНПЦ травматологии и ортопедии на операцию. Далее шло восстановление. По словам Якова, организм тогда был молодой, сильный, и кости срослись быстро. Но осложнения не обошли стороной.

– Через год мне назначили повторную операцию. Во время хирургического вмешательства случилось кровоизлияние в спинной мозг. До сих пор на месте травмы у меня две кисты, которые я периодически проверяю на МРТ, – объясняет мужчина. – Конечно, после того, как я слетел в кювет, пострадала не только спина. Был сломан нос и немного разодрано лицо. Но повезло попасть в Бобруйске к хирургу, который знал меня и мою семью. Спустя несколько часов после случившегося он наложил швы на лицо, причем сделал это косметически аккуратно, поэтому сейчас шрамы почти не видны.

После операций Яков еще около 3 лет постоянно посещал больницы, чтобы проходить реабилитацию. А еще привыкал к новой жизни.

– Много друзей просто «отвалились», как будто их и не было. Но были и обратные случаи. С одним парнем до травмы я враждовал, а после он стал для меня лучшим другом, потому что пришел на помощь: возил меня первое время по моим делам, ездил в Могилёв за инвалидной коляской. Они, кстати, в то время были очень тяжелые и передвигаться на них по улице без посторонней помощи было почти невозможно. Поэтому я много сидел дома. Депрессия, естественно, накрывала. Еще, кажется, вчера ты был молодой, сильный, амбициозный, а сегодня сидишь в четырех стенах. Но суицидальных мыслей у меня не было, хотя за годы нахождения в обществе людей после травм не раз видел попытки суицида от тех, кто не справлялся морально. Часто неудачные, но иногда, увы, и «успешные». Я так точно не хотел. Старался смотреть на жизнь позитивно, а еще верил, что буду ходить.

Но со временем приходило осознание, что как раньше уже точно не будет. Яков переехал жить в родительский дом в деревню Подъясенка, что в 14 километрах от Бобруйска.

– Вместе с отцом оборудовали дом так, как могли на то время. На лестнице положили доски вместо пандуса. По ним мне помогали съезжать. Потом я уже научился на коляске преодолевать пороги, – делится собеседник.

Остался для читателя невыясненный вопрос: а где девушка, которую Яков считал невестой и которая была с ним на мотоцикле? Спрашиваем.

– Расстались, – отвечает он. – В кювет я вылетел летом, а осенью того же года у нас была запланирована свадьба, которая по понятным причинам отменилась. Первое время она ездила ко мне в больницы, поддерживала. Но я видел, что ей это тяжело дается. Понимал, что я уже не тот сильный парень, в которого она влюбилась. И состояние мое не позволяло обеспечить ту жизнь, о которой она мечтала. В общем, отношения спустя 2 года разрушились. Я сам ей предложил расстаться.

«Лагерь активной реабилитации – моя душа»

Жизнь поменялась, а Яков начал принимать ту ситуацию, в которой оказался. В его окружении стали появляться люди в инвалидных колясках, которые дали понять, что он не одинок.

– Появилось окружение колясочников, которые своим примером показывали, что жить по-новому можно. В 1999 году мне предложили попробовать себя в танцах на колясках, которые тогда только начал развивать Валерий Коломиец. Танцевал в паре, где оба партнера были в колясках. Даже выигрывал чемпионаты Беларуси, но за границу не ездил. Да и как-то в тот же период больше увлекся спортивными мероприятиями, на которые ездил вместе с РАИК, –объясняет Яков. – Например, участвовал в пробеге Москва – Брест в 2005 году. Между городами мы ехали на микроавтобусах, а по городам – в колясках. Стартовали с Поклонной горы, а финишировали в Брестской крепости. Участвовал во всевозможных спартакиадах и соревнованиях среди колясочников в Беларуси. В профессиональный параспорт так не и пришел, но все равно жизнь была насыщенной.

Сейчас инвалиды-колясочники из Беларуси могут пройти курсы в лагере активной реабилитации РАИК, чтобы обучиться езде на коляске активного типа, а после получения сертификатов получить такую облегченную коляску и быть полностью самостоятельными. Яков стал одним из первых инструкторов в ЛАР.

– Чтобы танцевать, мне нужна была облегченная коляска. Тогда мой знакомый привез из-за границы облегченную коляску, которую я переварил и соединил со своей. В общем, сделал своими руками себе маневренную коляску, – вспоминает Яков. – Спустя время приехал в лагерь РАИК как курсант. И втянулся. Уже 15 лет являюсь инструктором. Лагеря – моя душа. В свое время меня учили, как справляться с новой жизнью в коляске, а теперь учу я. Хочу показать и доказать всем курсантам, что жизнь после травмы не заканчивается. А у некоторых даже только начинается. Тем более сейчас намного круче развита реабилитация, чем в мое время. В 90-е были только шведская стенка, ходунки и сапоги Дикуля. Сейчас – разнообразие тренажеров на все группы мышц, имитаторы ходьбы, вживления стволовых клеток и многое другое. Поменялись и коляски. Сейчас они легкие, маневренные и позволяют колясочникам не только преодолевать пороги, но и спускаться по лестнице, ездить на общественном транспорте и участвовать в любых спортивных соревнованиях. В общем, вести полноценный и активный образ жизни. И лагерь помогает в этом. Со своей стороны, как инструктор, я не только делюсь практическими знаниями, но и своим жизненным опытом. Стараюсь каждого поддержать, показать «лайфхаки» колясочников и вытянуть из депрессии.

«Оборудовал микроавтобус подъемником и вожу друзей»

Кроме жизни общественной, Яков построил и личную жизнь. С супругой Лилией они впервые встретились на собрании в РАИК.

– Сначала не общались, а потом вместе поехали на соревнования, и как-то закрутилось. Спустя год начали жить вместе, обустраивали квартиру в Бобруйске. Лилия работала диспетчером в такси, а я много делал по хозяйству. К сожалению, три года назад она умерла. В душе осталась непроходящая печаль, – делится собеседник.

После этого Яков снова перебрался к родителям в деревню. Сейчас продолжает ездить в лагеря активной реабилитации, а еще управляет микроавтобусом, который сам оборудовал подъемным механизмом для колясочников.

– До травмы у меня были права только на мотоцикл, поэтому нужно было переучиваться. Тогда можно было получить права в спецшколах. Чтобы туда попасть, нужно было стоять в очереди или иметь свой автомобиль. У меня на тот момент была мотоколяска. Потом еще покупал «запорожцы» и «москвич». В общем, самостоятельно собрал в один из запорожцев ручное управление. И на нем обучился, – улыбается Яков.

9 лет назад Яков загорелся идеей купить свой микроавтобус. По его словам, такое транспортное средство для инвалидов-колясочников намного удобнее обычной легковой машины.

– Нашел старенький микроавтобус по привлекательной цене. Забрал, заменил детали, чтобы он был на ходу. Потом еще искал подъемник, который можно установить в бусе. Нашел его в Гродно. Друзья помогли привезти. Потом установил его в машину, – говорит Яков. –  Микроавтобус я давно хотел. Еще при жизни жены понимал, что это очень нужная вещь, когда вы вдвоем на колясках. Даже банально с пакетами из магазина намного проще «загрузиться» в большой транспорт, а не легковой автомобиль. К тому же помогаю друзьям. Перевожу их по городу по делам, на соревнования ездим вместе. В мой микроавтобус может поместиться 5 колясочников и 2 волонтера.

Яков также участник проекта «Вместе», реализуемого в Бобруйске для саморазвития, обучения и социализации людей с инвалидностью. Там он и обучается, и помогает с переездами на различные мероприятия.

– Мне очень нравится, что там есть занятия по психологии. Это интересно и в качестве самоанализа, и еще особенно мне полезно в работе инструктором. Всегда говорю, что общие занятия в лагере – не самое сложное. Большая работа происходит, когда общаешься с курсантами на различные темы, поддерживаешь их и даже вытягиваешь из депрессии. Говорю постоянно им: нельзя падать духом. Это же могу повторить и для читателей. Держитесь людей, больше общайтесь. Желательно в жизни, а не в социальных сетях. И тогда даже самые тяжелые испытания получится преодолеть, – резюмирует Яков.

Дария Головчиц

Фото из архива Якова Васильева

Новости из жизни белорусов с инвалидностью в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь!