За вычетом всех удовольствий

– Взвесьте мне, пожалуйста, по одной-две конфетки, которые за пятьдесят две. Чтобы сто грамм получилось. Попробовать.

Пятьдесят две – это те, которые на скидке, самые дешевые.

– Они же одинаковые?.. – теряется покупательница, наблюдая, как продавец взвешивает их по одной и вносит суммочки в кассовый аппарат. И чувствуя за спиной очередь. Впрочем, совершенно невозмутимую.

– По цене одинаковые, все остальное разное.

– А, я поняла, коды…

И чувствуется, расстраивается, что ее ладошка сладенького приобретает за прилавком такую значительность. Не сказать, чтобы продавец отнеслась к этой просьбе с участием или рвением, но ровно. Если бы она сказала, что конфетки вкусные, а они действительно вкусные, что внутри наполовину помадка, наполовину желе. Если бы она дополнила свои действия каким-нибудь словом, возможно, покупательнице было бы легче. Но о каждом не подумаешь.

Мне вот тоже неловко купить две конфетки на пробу – я беру четыре. Мы с мамой изредка развлекаем себя – мол, пробовали, хватит.

Скорее бы… И женщина почти было прерывает продавца. Человеку, не занимающему у здешнего пространства уюта жизни, неловко занимать много времени.

– О, какое сухое печенье у вас есть? – вспоминает.

– Спорт, крокет.

– Будьте любезны, взвесьте мне крокета, грамм двести, – и после добавляет в никуда: – Сухого печенья хочется.

Крокет в мешочке, конечно, выглядит значительно приличнее конфет и несколько успокаивает.

Ее рука дергается, не зная, подать или положить деньги. И вот тут-то, если кто мог подумать, что это мелочность, то нет, у таких людей руки уверенные, привычные к расчету.

Становится окончательно тоскливо. Как-то неловко теперь покупать свои скидочные «двести того, двести того…». Потому что одна моя знакомая бабушка, живи она только на свою пенсию, так же покупала бы конфеты…

Этой женщине неловко за то, что она не может купить себе конфет. Что она помнит, сколько вчера стоил батон, сколько в начале месяца, а сколько в Союзе. Но за то, что этот хлеб последние месяцы стабильно дорожает, почему-то никому не стыдно. Ну да, можно откладывать пенсию и оставаться на работе. Например, воспитывать детей. Или выходить в контролеры. На разницу «пенсия-зарплата» покупать проездной. И скопить на новое пальто. Чтоб бедностью не пахло. Зато по врачам у пенсионеров не будет времени бегать, правильно…

Знаете, почему у преподавателей такая скромная зарплата? Это за вычетом всех удовольствий от профессии! Так по-доброму шутила моя преподаватель. За вычетом удовольствия от общения со студентами, удовольствия от того, что на работе встречаешь рассвет, удовольствия от того, что пациент реже кашляет.

Много же, судя по всему, пенсия предлагает удовольствий. В плохо видных глазу дурных новостях в газетах. В трехпроцентных утренних скидках в магазинах. Или в ста граммах конфет.

Алиса ПЛАТОВА