Полторы комнаты

«Полторы комнаты» – так называлось эссе знаменитого поэта Иосифа Бродского, последнего лауреата Нобелевской премии из России. Правда, он ее получал как американец. От СССР лауреатов уже не будет, давно нет такой страны. Почему именно Бродский, почему именно «Полторы комнаты»? Дело в том, что поэт в Питере жил именно в такой квартире. В статье речь пойдет о тех же полутора комнатах. Наши полторы комнаты находятся во Фрунзенском районе Минска. В общем, разговор будет об обитателях этой квартиры: матери, дочке и внучке. Мать – инвалид 2-й группы, а квартира – обычная «хрущевка». Лифта, естественно, нет…

Без имен

В редакцию позвонила Нина и поговорила с нашим редактором. После разговора она попросила поменять имена всех персонажей этой истории. Почему – это выяснится по ходу моего разговора с Ниной. Думаю, читатели поймут автора, и почему он пошел на это. Одним словом, никаких почтовых адресов, никаких телефонов, никаких посещений.

– Вам же спокойней будет, – заметила Нина.

– Я вас понял. Все же поговорим о проблеме.

– Давайте. Ситуация простая: у человека 2-я группа инвалидности, энцефалопатия, нарушено действие коленного сустава, ходит в большим трудом даже в квартире. Не говоря о лестнице. Она не может спуститься со своего четвертого этажа. Живет в «хрущевке», а помочь спуститься некому. Понимаете, ей нужно подготовиться к операции по замене коленного сустава. Там целый список необходимых анализов. Допустим, рентгеновский снимок могут ей сделать только в поликлинике. Значит, ей нужно выйти из квартиры, спуститься на первый этаж, потом ехать в поликлинику. Сама она это сделать не может.

– Как ее зовут?

– Ну, скажем, Татьяна. Знаете, я о ней больше ничего не скажу. Эта кандидатура не самая подходящая, сразу скажу.

– Сколько ей лет?

– Кажется, 68. Почему я говорю о том, что это не самая лучшая кандидатура? Татьяна – человек крайне эгоистичный, всегда делает то, что ей нужно, на остальных особо не смотрит. Все время грозится разменять квартиру. А что там разменивать? Эти полторы комнаты? Поэтому мы не хотим привлекать журналистов. Вы придете, поговорите, а она потом будет вам все время звонить, надоедать, может и жалобу на вас написать. Такое уже однажды было.

– Тем не менее, вы позвонили в редакцию?

– Да, потому что я хочу помочь своей подруге разобраться во всех этих проблемах. Зовут ее Ольга. Я сочувствую ее матери, Татьяне, но больше сочувствую подруге. Ольга решилась отправить мать в Боровляны, в больницу, где ей будут делать операцию на коленном суставе. Там, на месте, она сдаст все анализы, чтобы лечь на операцию. Каждый день Ольга выслушивает от матери кучу претензий. Мол, найди людей, которые помогут спус-
титься по лестнице, заплати им. Ну а кто согласится, если днем все работают? Подруга днем тоже работает, а внучка ходит в школу. Понимаете, проблема есть, но никак не решается. Кстати, они живут на улице Одоевского, возле Кальварийского кладбища. Там у нас все «хрущевки» расположены. Скажите, вот вам такие люди, как Татьяна, знакомы?

– Мне всякие встречались. В том числе и такие. Журналист в этом случае становится похож на врача, который живет по принципу «не навреди».

«Хрущевка» как образ жизни»

– Надо, чтобы на этой проблеме за-
острили внимание, – продолжает Нина. – А потом ее нужно как-то решать. Я ведь хорошо знаю, что в этих «хрущевках» живут в основном старики, многие из них инвалиды. Им вообще трудно передвигаться по собственной квартире. А уж если решили просто выйти из дома, сходить в магазин за продуктами – это уже настоящая проблема.

– И все дело в том, что эти старики живут в домах без лифта…

– Да. И не только это. Вот моя подруга Ольга звонила в Территориальный центр социального обслуживания населения Фрунзенского района. И что ей там ответили? Мы, говорят, пришлем вам социальное такси, а как человек будет спус-
каться к нему – это ваши проблемы. Вот так, это ваши проблемы… Знаете, я найду таких инвалидов, с которыми можно поговорить, сделать фото. С адекватными людьми, которые не считают, что в их бедах кругом все виноваты, только они белые и пушистые. Обязательно такие люди есть, я вам потом перезвоню.

– Тогда я вашего звонка жду.

– Я вот еще что хочу добавить. Я своей подруге сказала, что позвоню в газету «Вместе!», подниму шум, как говорится. Так она в ужас пришла! Говорит, что это будет полный финиш… Ее мать уже написала на врачей жалобу в Министерство здравоохранения. Что-то они не так сделали или не сделали, я уже не помню точно.

***

Таким образом, знаменитая «хрущевка», которая уже стала именем нарицательным. Знаменита она не только своим названием. Для того, чтобы уяснить суть этого понятия, нужно вспомнить не такую уж давнюю историю.

Во времена Сталина особенно уж масштабного домостроения не было. Строили лишь для тех, кому положено: для партаппарата, генералитета, для приближенных – в общем, для номенклатуры. Они жили роскошно, а все остальные теснились в коммуналках. Сталина сменил Хрущев, но проблема осталась. Ее нужно было решать.

Никита Сергеевич придумал строить малоэтажные дома. Квартиры были не очень большие по метражу, с низкими потолками, с минимумом удобств – словом, дешевое жилье. Зато появилась возможность расселить людей по этим клеткам и решить жилищную проблему на тот момент. Тогда – да, теперь – нет.

Ныне все предпочитают просторное удобное жилье. Государство его дает, но уже давно за это нужно много платить. В «хрущевках» теперь живут дети и внуки тех, кто в 50-60-х заселялся в эти малогабаритные квартирки. В основном это пенсионеры. Они не живут, а доживают. Детям они помогли получить или купить новые квартиры. Им самим уже не очень интересно жить в новом жилье. Там нет духа «хрущевки». Они привыкли к этому коммунальному духу. Если хотите, это уже образ жизни. При этом не нужно забывать, что в этих малогабаритках живут почти одни старики. Со всеми вытекающими отсюда последствиями…

Хозяйка своей судьбы

– Татьяна, конечно, хозяйка своей судьбы, – продолжает Нина. – Она живет в большой комнате одна, а моя подруга Ольга со своей дочкой в маленькой комнатушке. Представим, что мать и правда начала разменивать квартиру. Допустим, что ей бы это удалось. Тогда получилась бы однокомнатная квартира и комната в коммунальной квартире. Мать бы, конечно, жила в квартире, а дочка с внучкой опять же в комнатушке. Надеюсь, что этого не будет.

– Значит, Татьяна хозяйка не только своей судьбы, но и дочки с внучкой?

– Выходит, что так. Вы знаете, моя мать тоже инвалид 3-й группы. И у нее была операция на коленном суставе. Кстати, операция была проведена за счет государства. Но мать не была обездвижена, она могла ходить с костылями, гулять возле дома. К тому же, мы живем на втором этаже, и лифт у нас есть. Вот за Кальварийским кладбищем расположена целая куча этих «хрущевок». Самое обидное то, что люди тут и будут жить, у них другого выхода нет…

Мне известны все эти дома. И у меня есть предложение: нужно обзвонить всех этих стариков, поговорить с ними, пусть расскажут, как они спускаются во двор по лестнице. Понимаете, нужна такая служба, куда можно было бы позвонить, попросить помощи. Пусть даже деньги за это придется платить, лишь бы не сидеть в квартире сиднем. Скажем, в таких домах без лифта можно сделать массу разных приспособлений для пенсионеров, чтобы они могли спуститься во двор. Ну, или если человек на инвалидной коляске, то можно сделать какие-то рельсы, вроде пандуса. Одним словом, проблему нужно решать!

Знаете, мне 44 года, но я про эти стариковские проблемы думаю уже сейчас. Я ведь могу оказаться в таком же положении. Слава Богу, что живем на втором этаже. А если б на десятом или пятнадцатом? Те, кто сейчас молод и здоров, не думают пока, что когда-нибудь состарятся, станут беспомощными. А надо задумываться.

– Очень трезвый взгляд на вещи.

– Если в вашей газете появится информация такого рода, то люди, я думаю, откликнутся. Дополнительная информация станет поступать отовсюду. В социальных сетях можно наладить контакты с такими людьми, чтобы попытаться решить их проблемы.

Вот таким образом.

***

Я полностью согласен с Ниной. Она говорит правильные вещи. Единственное замечание: она ставит больше вопросов, чем дает ответов. Мне не так уж трудно продолжить линейку этих вопросов. Их станет еще больше. Правда, я могу вопросы только написать. Ответить на них не могу.

Например, разумное предложение – обзвонить стариков, которые живут в «хрущевках», расспросить их, как они преодолевают путь от квартиры до выхода из подъезда. И опять у меня возникают вопросы, на которые дать ответ не могу.

Захотят ли говорить со мной жители «хрущевок»? Они пойдут на то, чтобы привлечь к себе внимание? Огласки им захочется? Не уверен. К сожалению, тот же опыт подсказывает мне, что утвердительного ответа дать не могу. На нашем сайте появился запрос инвалида-колясочницы, молодой еще девушки. Она инвалид 1-й группы и ищет работу на дому. Позвонил ей. Разговор был предельно короткий.

– Да, я ищу работу, связанную с информационными технологиями. Что вы можете мне предложить?

– Да, собственно, ничего. Рассчитывал, что вы расскажете о себе

– А зачем? Мне это не нужно, я ни в чем не нуждаюсь.

И положила трубку. А я задумался. Действительно, а зачем я ей нужен? Работу предложить не могу, о себе она рассказывать не хочет. Привести разговор с ней на страницах газеты? Как пример? У всех инвалидов проблемы похожие, ничего нового они не узнают. Попробовать привлечь внимание общества к проблемам инвалидов? А общество, если по гамбургскому счету, не интересуется этими проблемами. Круг замкнулся?..

Хорошее предложение Нины было о специальной патронажной службе. Но такой службы пока нет. А если б и была? Кто, за какие деньги организовал бы такую службу? Надеяться на волонтеров? А как их найти, где, по какому телефону? Волонтеры где-то зарабатывают на хлеб насущный. Чем же им заниматься – работой или помощью людям с ограниченными возможностями? Это еще большой вопрос.

Нина предложила всех инвалидов расселять на первом этаже. Безусловно, так и нужно. Но как можно дать первый этаж, если человек еще не инвалид? Если не повезло и человек им стал, то кто ему станет менять квартиру, если очередь на жилье в столице бешеная? Да и вообще, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Словом, вопросов у меня получается гораздо больше, чем ответов. Спора нет, Нина права в том, что такая служба помощи инвалидам просто необходима. С этим никто спорить, надеюсь, не станет?..