Олег Коновалов: ни группы, ни работы. Как жить?

Вопрос, вынесенный в заголовок, Олег Коновалов задает себе постоянно. Правда, вопрос этот для него не философский, общий, а вполне конкретный, житейский. Как ему жить, не имея группы инвалидности, но имея на руках заключение МРЭК, лишающее его возможности работать? Нет группы – нет пенсии. Нет работы – нет зарплаты. Олегу всего 20 лет, и он живет в Гомеле. В Минск он приехал во все ту же МРЭК, теперь республиканскую. Об этом и был наш с ним разговор.

Начало

Встретились мы с Олегом на столичном железнодорожном вокзале, на третьем этаже. Олег приехал в Минск ранним утром. Встречаться и говорить в декабрьской темноте особого желания не было. Поэтому мы нашли друг друга часов в девять утра. По телефону Олег сказал, что у него плохое зрение. Первый мой вопрос был логичным: если такое зрение, то почему он без очков?

– Очки у меня есть, – успокоил Олег. – Да только дужка у них сломалась. Ну, я ее и привязал веревочкой. А когда ехал из Гомеля, она развязалась. Вот я и без очков.

То, что у него большие проблемы со зрением, было видно, так сказать, невооруженным глазом. Двигался Олег осторожно, как бы на ощупь. Я и сам ношу очки. Только зрение мое ухудшилось в результате профессиональной деятельности, а у Олега оно плохое с рождения. В общем, что такое очки, как их заказать и сколько это стоит, очень хорошо знаю. Стоят очки в фирме, где я их заказываю, от 200 тысяч рублей. Раньше было дешевле, но курс доллара постоянно растет, а фирма все же имеет немецкое происхождение.

В первых классах начальной школы Олега сажали за первую парту, чтобы видел доску. Одиннадцать классов он закончил. После школы было еще училище и курсы автослесарей, специальность у него – фрезеровщик. Вот только получить работу Олег не может до сих пор. Его не берут, потому что работник с минусовым зрением никому не нужен.

Список Шиндлера

Речь пойдет, естественно, не об этом знаменитом американском фильме. У Олега Коновалова есть собственный список. Это перечень ограничений для него, с которыми должен мириться работодатель. Например, Олегу нельзя работать с механизмами, нельзя поднимать больше 10 кг и т.д., и т.п. Список очень длинный, весь его слишком долго цитировать. Возможный работодатель должен был хорошо подумать: нужен ли ему такой работник. То нельзя, это нельзя, а что можно? Результат предсказуемый:

– У меня нет даже трудовой книжки, – подтверждает Олег. – Я бы, конечно, работал, но меня брать не хотят. Если бы дали направление со службы занятости, было бы проще. Направление не дают. Предложений работы много, да что толку? Не берут, и все. По бумагам я вроде бы годен. Но мне говорят: нет, не возьмем, слишком много ограничений…

В детстве Олегу уже давали 3-ю группу инвалидности. По большому счету, смысла в ней тогда не было. Откуда у мальчика трудовой стаж, чтобы получать более-менее стоящие деньги? Сумма пособия была небольшая.

В 18 лет у Олега начались проблемы. Пришла повестка из военкомата: государство еще интересовалось им, как возможным будущим солдатом. На обязательной медкомиссии врачи обнаружили у него большой минус по зрению и признали Олега негодным к несению строевой службы. Правда, 3-ю группу инвалидности призывнику продлили еще на год. Уже хорошо. В конце концов, ничего хорошего дальше не было – ровно через год инвалидность сняли.

Что, всего через год у Олега вдруг стало 100-процентное зрение? Это вообще возможно? Тогда это неизвестное в медицинской практике достижение необходимо срочно заявлять в Книгу рекордов Гиннеса. Как мировое достижение.

Одним словом, поговорим о МРЭКах.

Вторая попытка Олега Коновалова

На республиканскую МРЭК Олег приезжает во второй раз. Год назад ему уже отказали в получении группы инвалидности. Но получается, что в праве на работу – тоже. То есть, подтвердили тот самый перечень ограничений. С одной стороны, очень хорошо, что Олег такой упорный и всеми силами стремится добиться разрешения на работу. С другой – он и сам не очень-то верит, что у него что-нибудь получится.

Стоит подчеркнуть, что в этом году Олег проходит уже третий МРЭК. Первый был в Гомеле на уровне района. Потом областной. И в районе, и в области ему отказали. В день нашей встречи Олег готовился к третьей стадии – республиканской МРЭК. Честно говоря, настроение у него было не самое радужное. Тут я не выдержал и спросил:

– Так зачем тебя сюда посылают, если сами знают, что и здесь тебе откажут?

– Я их сам об этом спросил. Что ж, сказали мне, правовые акты везде одинаковые, что в Минске, что в Гомеле. Так что ты и в Минске не решишь свои проблемы. Наше дело – порекомендовать, а там…

А там хоть трава не расти? Очень интересное у Олега положение. Он пытается сам восстановить свое право на работу, которое дает ему Конституция. Проходит МРЭКи, а в перерывах между этими тягостными процедурами пытается найти работу. И всякий раз наталкивается на железобетонную стену непонимания или нежелания. Зачем все это? Кому это нужно?

Нет ответа. Ни мне, ни, что гораздо важнее, Олегу Коновалову. Куда ж ему деваться и на что надеяться?

Лазерная коррекция и доходы

Сейчас много говорят о лазерной коррекции зрения. Я тоже слышал эти разговоры, смотрел рекламу, но ничего конкретного об этом методе не знаю. Понимаю, что в исправлении недостатков зрения человека непосредственно участвует лазерный луч, и что все это происходит безболезненно для пациента. Ничего удивительного нет в том, что Олег ухватился за этот дорогостоящий способ обеими руками. По сути дела, это единственное, на что еще может рассчитывать Олег Коновалов.

Стоимость лазерной коррекции – это отдельная тема. Олег мне об этом сам и рассказал:

– Я звонил специалистам, они дали мне информацию. Сама операция стоит около 800 долларов. Потом еще будут проводить реабилитацию. Здесь цена уже другая, 200-300 долларов.

Пока Олег рассказывал о стоимости коррекции, в голове у меня созрел понятный вопрос: где же Олегу взять такую сумму, да еще, скорее всего, именно в долларах, а не в рублях? Олег мне ответил так:

– А у меня вариантов нет: или – или. Если бы мне дали работу с зарплатой в 3,5 – 4 миллиона рублей, то я смог бы каждый месяц откладывать примерно миллион. За какое-то время смог бы собрать нужную сумму. Так ведь на работу меня не берут!

Да, с работой у Олега полная труба. Тут ничего не поделаешь: что называется, против лома нет приема. Как ему жить практически без доходов, это МРЭК объяснить не может. Скорее всего, и не хочет. А зачем им объяснять? Солидный консилиум серьезных врачей после осмотра и обследования человека выносит вердикт: инвалидность ему давать не стоит, а работать мы ему запрещаем. Хорошо. Понятно. Но почему консилиум не принял еще одного, очень важного решения: как этот человек должен зарабатывать себе на обыкновенную человеческую жизнь?

И опять слишком много непонятного. Кстати, в интернете Олег искал информацию о своей болезни и нашел. Оказалось, что он должен различать три печатные строки. Приехав в Минск, Олег себя проверил, глядя на табло, где были сообщения о сегодняшней погоде. Различил только одну строку. Да он и сам понимает, что зрение его сильно ухудшилось. Об этом ему говорили на всех МРЭКах. И опять вопрос, они возникают у меня все время, пока Олег рассказывает о своих злоключениях.

Почему ничего не предпринято для облегчения состояния Олега? Или это были не врачи, и клятва Гиппократа для них ничего не стоит? К сожалению, я могу это написать, как предположение. Ведь не залезу я им в душу, мозги, не пойму, чем они руководствовались, что думали на самом деле…

Видимо, срабатывает обычная привычка надеяться на мнение коллег. Это мнение всего лишь стоит подтвердить. И все. Таким образом, технически все проходит более-менее просто. За всеми этими словами ничего не стоит, кроме сильного желания не брать на себя ответственность. А больше, думаю, ничего и не стоит. Конкретный человек по имени Олег Коновалов врачей не особенно волнует. Он проходит как очередной пациент.

Вообще в нынешнее время установить группу инвалидности при, казалось бы, имеющейся налицо потере здоровья, очень непросто. Можно считать это общим замечанием, но примеры, о которых я знаю из повседневной жизни, говорят именно об этом. Олег, к сожалению, не одинок.

Что осталось Олегу

Олег Коновалов сейчас состоит на учете в службе занятости Новобелицкого района Гомеля. Надо сказать, что Олег как будто получил социальное жилье. У него есть мать и младшая сестра. Сестра еще учится, а мать каким-то образом живет в другой квартире. Об этом Олег рассказывал слишком сдержанно, поэтому мне приходится больше догадываться, чем знать. Если он считает, что это не так уж и важно, то это его право. А вот об отце он ничего не говорил. Думаю, отец есть, но живет отдельно. Словом, темна вода в облацех…

От того, что состоит на учете в службе занятости, Олег особой радости не испытывает. Я его понимаю. По идее, служба занятости должна платить Олегу 180 тысяч рублей как безработному. Смешные деньги. Однако даже их Олег может получить только в одном случае: если он уволился с предыдущей работы. А разве он работает? Нет. В таком случае, ему и увольняться неоткуда. Выходит, оснований у службы занятости выплачивать Олегу те смешные деньги нет.

В итоге, совершенно законно (так следует из тех же правовых актов, вообще из законодательства) Олег Коновалов не может работать по медицинским показаниям. Следовательно, работодатели не могут взять его даже на подсобную работу и платить ему сущий мизер. Хотя Олег с этим не считается. Если есть возможность, он подрабатывает, где угодно. Конечно, получает немного, но получает.

Замкнутый круг. Для полноты картины он завершается внешнеполитическим фактором. Да-да, именно так. Гомель ведь лежит в каких-то 50-55 километрах от Украины. Что там уже случилось и происходит до сих пор, знают в Беларуси все. И все переживают, каждый по-своему. В зависимости от близости проживания от украинско-белорусской границы.

И Олег переживает, и тоже по-своему. Сейчас украинцы заполонили приграничные районы, в том числе и Гомель. Поговаривают уже о десятках тысяч украинцев. По этой причине Олег испытывает давление конкурентов. Дело в том, что белорус готов работать за 3 млн рублей, а украинец согласен делать то же самое, но уже за 2 млн 200 тысяч. Как говорится, самый понятный демпинг, только уже демпинг рабочей силы.

И снова Олег Коновалов остается крайним. Он согласен работать где угодно. Украинцы – за что угодно.

Сергей ШЕВЦОВ

Фото автора