Как больно ранят иногда слова

Это утро ничем не отличалось от других. За окном на ветки елей тихо опускался снег, лучи солнца едва пробивались сквозь зимний лес, в комнате тепло и уютно. Приведя себя в порядок, все отдыхающие одного из санаториев направлялись на завтрак. В столовой перебрасывались несколькими фразами, быстренько ели и разбегались проходить процедуры.

За нашим столом уже две недели как мы сидели вдвоем – я и моя подопечная. Рядом мама с сыном-колясочником, поодаль мама кормила с ложечки дочку-инвалида… В этом зале за каждым столом – чужая беда и боль. Здесь были люди, приехавшие по социальным путевкам. Несколькими ступеньками выше находился зал, где усаживали отдыхающих, которые приобрели путевки по коммерческим ценам. Думаю, не стоит говорить, что и отношение персонала, и меню значительно разнилось. Но суть не в этом. Главное то, что многие женщины и мужчины, решившие поправить свое здоровье и заплатившие немалые деньги, преодолевшие к тому же сотни километров, не вчитались в основное предназначение лечебного учреждения. Хотя на визитке большими буквами значилось «Государственное учреждение для ветеранов войны, труда и инвалидов». Какое же разочарование ожидало их, когда они попадали в атмосферу, где в большинстве своем их окружали люди с ограниченными возможностями. Удивление читалось на лицах, страх в глазах, растерянность в поведении. К тому, что наши сограждане не умеют еще правильно воспринимать инвалидов и при встрече с ними не знают, как себя вести, я уже привыкла. Не ждала и компании за столом.

На миг оторваться от своих мыслей заставило еле слышное: «Здравствуйте, приятного аппетита». Женщина дрожащими руками отодвинула стул, взяла ложку и, не поднимая глаз, принялась за салат. Чтобы вывести приехавшую за положительными эмоциями жену военного из ступора, за обедом я посоветовала ей расслабиться и не бояться инвалидов, воспринимать их как обычных людей, только потерявших здоровье. Женское любопытство взяло верх, и собеседница вступила в разговор. В нескольких словах я рассказала, почему ухаживаю за инвалидом I группы. Оставшись сиротой в 20-летнем возрасте, девочка должна была отправиться в интернат. Подумав о ее дальнейшей судьбе, на семейном совете вместе с мужем и дочкой мы решили оформить над ней опеку. Несмотря на все трудности, стараемся окружить ее лаской и заботой уже восьмой год.

– Я никогда бы не впустила в свою семью инвалида, тем более не разрешила бы жить вместе со своими детьми, – вынесла свой вердикт импозантная дама. – Не знаю, чем вы руководствовались, какие меркантильные цели вы преследовали и насколько высоко оплачивается ваша забота. Но скажу вам прямо: нет такой суммы, за которую я бы согласилась ухаживать за человеком, ограниченном в возможностях. Вы не думаете ни о себе, ни о своих близких.

Не думала я, что этот день закончится плохо. Только вот слова засели в моем сердце такой глубокой раной, что боль не утихает до сих пор. К тому же тот случай – не единственный – доказал, что людская черствость и жестокость рядом, вокруг нас.

Не знаю, как для кого, а для меня самое страшное – обидеть человека. Поэтому порой стараюсь промолчать лишний раз, даже когда нет моей вины, прошу прощения… Что это? Слабость? Неумение постоять за себя? А может, наоборот, воспитание, которое идет из семьи, где меня учили протянуть руку тому, кто споткнулся, уступить место в транспорте пожилому человеку, поинтересоваться, почему плачет малыш, и промолчать на чужую бестактность. Вот и в тот раз я промолчала. Бог послал мне еще одно испытание, правда, выраженное в нескольких предложениях, и его я должна достойно выдержать. Вместе с вами, дорогие читатели.

P.S. Мы так привыкли любить себя любимых, что порой просто не обращаем внимания на то, что творится у нас за стеной. Согласитесь, вы легко назовете с десяток вчерашних оскорблений, высказанных в ваш адрес, но с большим трудом вспомните, кто поддержал вас в трудную минуту. Теплым словом, которое дорогого стоит.

Людмила ПОПКО,

член Белорусского общества инвалидов