Дмитрий Волынец: поэт, вокалист, инвалид…

Кто такой Дмитрий Волынец? В заголовке, как будто, все о нем сказано. Правда, всегда личная встреча добавляет нужные черты и даже черточки, которые завершают образ. Образ человека. Не открою большого секрета, если скажу, что все более-менее здоровые люди воспринимают инвалида не как человека, а как что-то непонятное. Даже придумали дипломатичное название для таких людей – человек с ограниченными возможностями. Бросьте, уважаемые, это слишком красиво. Говорите то, что думаете действительно – инвалид. При этом никто не говорит просто – человек. Впрочем, рассуждать об этом можно бесконечно…

«Я хотел бы…»

Так называется сборник стихов Дмитрия Волынца, который он мне подарил с дарственной надписью. Такая книга у меня будет уже пятой. Все другие подарили знакомые писатели и журналисты. Сборник Дмитрия подготовил к печати известный в наших кругах поэт Микола Трофимчук. Тут я должен сказать, что Дмитрий Волынец говорит с большим трудом, понять его можно не сразу. Ничего страшного для нас в этом нет. Для него это совсем невесело. По этой причине я буду пользоваться чужими текстами, которые есть в сборнике. Например…

«Родился 9 мая 1966 года. Инвалид с детства, теперь – первой группы. Обучался на дому. Закончил среднюю школу. Работает дома слесарем-сборщиком от предприятия «Светоприбор». В свободное время пишет стихи. Печатался в газете «Вместе!», в альманахе «Гоман», в журнале «Акно», в первом томе коллективного сборника «Дыханием единым».

В середине сборника напечатано 11 фотографий Дмитрия в детстве, в юности, в молодости, с родственниками, с отцом и матерью. С отцом, Александром Потаповичем, и матерью, Аллой Сергеевной, Дмитрий и живет. Живет в Минске. 9 мая ему исполнится 50 лет. Так что я прибыл как раз вовремя, так сказать, в предъюбилейное время. Мы сидим с Дмитрием в зале, он рассказывает, а я слушаю.

– Когда начинал писать свои стихи, – рассказывает Дмитрий, – было трудновато. Хорошо, написал я стихотворение, а что потом? В какую газету ни придешь, встречают настороженно, сомневаются. Я ведь и тогда говорил не очень хорошо. Ну и был начинающим поэтом. В общем, не хотели меня печатать…

В самом начале 90-х наша газета называлась «Наша доля». Вот редакция и напечатала впервые стихи Дмитрия. Печатать Дмитрия стали примерно с 2006 года, в основном усилиями все того же Миколы Трофимчука. Дмитрий, конечно, особый человек, не такой, как все, но судьбу каждого начинающего поэта он все-таки разделил. Для всех начинающих ставят одинаковую планку – ее нужно преодолеть. И здесь никто не будет смотреть на твои физические возможности. Поэзия – дама строгая и никому с собой шутить не позволит.

Я внимательно прочитал сборник Дмитрия Волынца. Честно скажу, впечатление осталось неровное. Вроде бы идешь по полю и вдруг встречаешь непонятно откуда взявшийся холмик. Так и с поэзией Дмитрия. Встречаются осколки, они блестят. Например:

Собирались не на тризну…

Все довольны, а я – нет.

Да, похоже, я по жизни –

Одинокий человек.

Все же этот отрезок я хочу закончить так: способности, талант – штука спорная, никто по этому поводу не захочет иметь свое собственное мнение, которое отличается от других. У Дмитрия Волынца способности, безусловно, есть. Хочу заметить, что тут мы сошлись во мнении с Миколой Трофимчуком. В предисловии к сборнику он написал: «Что случилось бы, «если б смог…», остается вопросом. Таких, я бы сказал, неопределенных поэтических находок у Димы уже подсобралось немало. В самый раз систематизировать их и подвергнуть анализу. Но… для этого нужно образование, точнее – самообразование. С этим у парня нелегко».

«Пролетают гуси строем…»

Вот вам еще один осколок в общую картину. Действительно, жаль, что Дмитрий имеет физические недостатки. Могу предположить, что он мог бы стать поэтом. Каким – не знаю. Но – поэтом. Здесь понятие очень простое: или – или.

– Я не люблю хвалиться, привлекать к себе внимание, – говорит Дмитрий. – Есть стихи, сборник – читайте, если нравится.

Это мне точно близко. Тот, кто хочет привлечь к себе внимание, как правило, добивается обратного результата. Кто не ставит себе задачей именно это, а просто хорошо делает свою работу, говоря высоким стилем, исполняет свое предназначение – об этом человеке все узнают. Примерно так.

Тем временем Дмитрий показывает мне статью о себе в «Вечернем Минске», публикацию в белорусском издании «Аргументов и фактов». Дмитрий хочет, чтобы я обратил на это внимание. Понимаю, в чем тут дело, и не имею ничего против. Необходимо поставить себя на его место и постараться понять его ощущения. Допустим, вы не имеете возможности жить жизнью обычного человека, но имеете некоторые способности в рисовании, музыке, той же поэзии. Как поступить? Как заявить о себе? Приведу стихотворение Дмитрия «К своему юбилею», вы все поймете.

Судьба моя, ты не шальная,

Но мы с тобою пьем вино…

Меня никто не вспоминает,

А мне, увы, не все равно.

Ведь дату круглую, я знаю,

Мне надо как-то отмечать.

И сам себя я поздравляю,

Хочу здоровья пожелать…

Конечно, лучше бы хотел я

Отметить эти сорок лет.

А пить с тобой… Осточертело!

Но с нами никого ведь нет!

Нужно заметить, что у Дмитрия хороший музыкальный слух, он поет.

– К сорока годам я понял, что могу петь, – рассказывает Дмитрий. – Я попал на фестиваль поющих инвалидов «Золотой листок». Там выступал, потом в Копыль ездил, в другие места. Познакомился с Игорем Лученком, с Владимиром Мулявиным, когда он еще был жив, с Леонидом Борткевичем и Анатолием Кашепаровым. У меня и фотографии с бывшими «песнярами» есть. Еще с Александром Солодухой знаком, с Петром Елфимовым.

Как говорится, все понимаю. Правда, при этом хорошо знаю, что все эти композиторы и исполнители вряд ли помнят о Дмитрии Волынце. Для них это было одним из бесчисленных моментов их концертной жизни. Собственно, они мало чем отличаются друг от друга. Они поют, так и Дмитрий поет. Все дело в возможностях. У кого-то они большие, у других ограниченные. Следующий отрывок из стихотворения Дмитрия этот нюанс хорошо иллюстрирует.

Вижу: ваза золотая…

Вот бы в руки ее взять!

Но, держать ее желая,

Не могу никак достать.

Кто-то может достать эту вазу, кто-то нет. Вот и вся премудрость жизни.

Приходит мать Дмитрия Алла Сергеевна. Она вскипятила чай, организовала маленькое застолье. Мы пили чай с бальзамом, очень интересный вкус у него, беседовали дальше.

Мать, отец, брат

Алла Сергеевна на фотографии в сборнике сына выглядит женщиной импозантной, представительной. Она рассказывает вот что:

– Дима дома обучался, так и школу кончил. Приходили учителя, объясняли материал. Вы понимаете, какая сложилась ситуация: я ведь закончила нархоз (ныне Белорусский государственный экономический университет, – прим. авт.), надо работать по специальности, а тут сын-инвалид. Как быть? Ну, я и пошла работать уборщицей, с двумя-то дипломами. Так ведь меня поэтому уволить хотели, что я закончила институт народного хозяйства. У тебя, мол, высшее образование, а ты – уборщицей! Ну, а что мне было делать… Это теперь про инвалидов все знают, газета выходит и все остальное. А тогда платили небольшую пенсию, и сиди тихонько, не выступай…

Алла Сергеевна родом из Хотимского района Могилевской области, ее муж Александр Потапович из Пинского района.

– Вот так и жили, – комментирует Алла Сергеевна, – он доктор биологии, профессор, а я простая уборщица. Ничего не поделаешь, се ля ви…

У Дмитрия есть стихотворение, которое называется «Матери». Не стоит обращать внимание на технику, на рифмы и прочие тонкости.

Она вставала до рассвета,

Чтоб печку затопить с утра.

Скот накормить и малых деток,

Жизнь ведь – суровая игра.

Мы потихоньку пьем чай, говорим, а я смотрю на сервант и замечаю красную обложку со знакомой надписью «Почетная грамота Верховного Совета БССР».

– Так этих грамот у мужа много! – замечает Алла Сергеевна. – Честно говоря, я сильно в биологии не разбираюсь. Но вот мужу 81 год, а он все работает. Конечно, на полставки… Но вы знаете, я на него не в претензии. У нас есть дача в Радошковичах, так он из последних сил с лопатой ковыряется! У него жизнь тоже была тяжелая… Пинский район – это ведь была Западная Беларусь, под Польшей были. Ходил он в школу каждый день по 12 километров по шпалам, туда и обратно…

Дмитрий и отца не забыл. Стихотворение называется «Отцу», с посвящением «известному ученому Александру Потаповичу Волынцу по случаю юбилея».

Потом учеба в институте,

Аспирантура, кандидат…

Стремился сильно ты к науке,

И жил в тебе большой талант!

Алла Сергеевна в самом конце говорит задумчиво:

– Второго сына зовут Владимиром. Ну, я как-то чувствовала, что заметным человеком он не станет. Он теперь предприниматель. А вот если б не болезнь у Димы, стал бы он большим человеком. Вообще-то, у Димы эпилепсия, это у него, видно, наследственное, от отца. Эх, что там говорить…

Действительно, не стоит. Стихи обо всем рассказывают очень емко и кратко.

Обделенного судьбой

Беда подстерегает всюду.

Когда руку подаст другой –

То это просто чудо!

В одиночестве тянулись годы,

Устал я безнадежно ждать.

Печали, горести, невзгоды

Всем вместе легче побеждать.

Интересный штрих напоследок: Алла Сергеевна увлеклась когда-то бальными танцами. И сейчас занимается. Получается, семья Волынцов – творческая семья. Глава семьи – профессор, жена до сих пор танцует, а сын пишет стихи и поет. О таких людях всегда приятно писать.

Сергей ШЕВЦОВ

Фото автора