Поезд «Интернат – Общество»

 Через год в каждом психоневрологическом интернате появится центр развития, где наиболее перспективные проживающие буквально «сядут за парты». Это значит, что пока на различных уровнях обсуждается деинституализация, международное общественное объединение «Голос сердца» собирает рюкзаки и отправляется в путь к этой долгожданной цели. Держа в руках Конвенцию ООН о правах инвалидов.

В проекте «Беларусь на пути деинституализации. Создание образовательного пространства для людей (18+) с интеллектуальным недугом» все 47 психоневрологических интернатов Беларуси, представители Министерства труда и социальной защиты, Министерства образования, все местные исполкомы, различные неправительственные организации. У руля МОО «Голос сердца». Все мнения и инициативы привели к единому знаменателю на Международной научно-практической конференции по проблемам деинституализации. Чей опыт послужит нам ориентиром на пути выхода из интернатов? Чему будут учить жителей интернатов оборудованные там центры развития? И хотят ли они учиться?

Поезд отправляется

По данным Министерства труда и социальной защиты за последние пять лет в Беларуси появилось еще три психоневрологических интерната, которые изолировали от общества дополнительную тысячу человек. Сегодня в стенах 80 интернатов по всей Беларуси почти 18 500 проживающих. Восемнадцать с половиной. Тысяч. Человек. Это все равно, что представить в интернате целые Пружаны или Глубокое. Причем 68% живут в психоневрологических интернатах. Это как если бы Столин поместили в интернат! Вот эту ситуацию хотят переломить участники проекта.

И трудиться придется немало. По данным все того же министерства, за последние годы более 100 человек вернулись из ПНИ под опеку в семьи, более 50 человек, проживающих в домах-интернатах, были восстановлены в дееспособности. Всего 50 человек к тысячам. Услугой сопровождаемого проживания – основной новацией Закона о социальном обслуживании – охвачено около 10% жителей интернатов. И то признаем, что заслуга в этом почине принадлежит международным благотворительным организациям. При этом самостоятельное сопровождаемое проживание, конечно, единично. Смотри опыт психоневрологических интернатов в Богушевске, Весново.

Немудрено, что среди людей с умственными ограничениями трудоспособного возраста работают всего 7,5% (по данным 2012 года). А у скольких людей с ментальными нарушениями нет образования! Даже начального: его нет у каждого седьмого инвалида 3-й группы, и есть лишь у трети инвалидов 1-й группы. Что уж говорить про профессионально-техническое, когда его получил 1 инвалид 3-й группы из 50, а 1-й группы – 1 из 500.

– Обеспечено разнообразное специальное образование для детей, а что после 18 лет? – ведущий научный сотрудник лаборатории специального образования Национального института образования Татьяна Лисовская подтверждает актуальность и перспективность проекта «Беларусь на пути деинституализации». – Молодые люди и взрослые, проживающие не в семье, а в ПНИ, находятся в условиях закрытого социума, у таких людей крайне слабая мотивация к саморазвитию, происходит личностная деформация, слабо развивается чувство ответственности за свои поступки. Необходимо создать условия для осуществления образовательных услуг в ПНИ. Непрерывное образование проживающих интернатов будет содействовать социальной адаптации, поможет изменить общественное мнение о них. А мотивировать их будет стремление выйти из интерната. Мы реально оцениваем ситуацию, и не считаем, что дееспособность можно вернуть всем. Но образовательные условия необходимо предоставить для всех, и шанс на восстановление дееспособности дать каждому.

Поэтому «Голос сердца» в качестве оружия деинституализации выбрало образование. Но нужно ли это самим жителям интернатов? Не знаю, насколько неожиданно для вас, но 82,7% людей с умеренными ментальными ограничениями хотят учиться. Становится как-то стыдно за то, что они в образовании ограничены. Выяснить взгляды людей из ПНИ на обучение, получение профессии и жизнь в интернате придумали сотрудники лаборатории специального образования Национального института образования Беларуси. В четырех психоневрологических интернатах – в Минске, Червене, Лиде и Грозово – провели анкетирование 80 молодых людей и взрослых в возрасте от 18 до 50 лет.

– Основную цель обучения проживающие видят, во-первых, в том, чтобы получить профессию и пойти работать, во-вторых, чтобы быть самостоятельным, в-третьих, чтобы жить автономно. Поэтому хотят научиться «какой-нибудь профессии», «писать и читать», «правильно себя вести» и «понимать других людей», – суммирует крайне любопытные результаты анкетирования Татьяна Лисовская.

Спрашивали у проживающих в интернате и о том, какие им известны профессии. Верно, они знают в основном те, с которыми встречаются в доме-интернате. Профессия учителя или воспитателя была названа только дважды! Среди редких профессий оказались кинолог, химик, банкир, писатель, художник-декоратор, адвокат, кондитер, геолог, машинист… Кстати, кто такой кинолог отвечавший знал.

– Отвечая на вопрос, кем бы ты хотел работать, большинство записало не профессии, а места занятости или действия как таковые – в саду, в поле, шить, капусту квасить – в основном выбирая те виды деятельности, которые есть или были в их личном опыте: дворник, строитель, садовод, санитарка, скотник, уборщица… Большинство называло виды деятельности или профессии в соответствии со своими возможностями, а «отказались» работать только трое. Свыше 60% респондентов проживают в доме-интернате 10 и более лет. Половине проживающих нравится жить в интернате, но практически все опрошенные хотели бы жить самостоятельно. Чтобы иметь свою семью, работать и получать зарплату.

Остановка «Международный опыт»

Несмотря на то, что некоторые эксперты заявляют, что перенести опыт другой страны на свое пространство почти невозможно, мы все равно продолжаем интересоваться, а что же происходит у соседа. Чего может достичь Беларусь в деинституализации, следуя принципам Конвенции, лучше всего иллюстрирует Литовский опыт. По прошлому опыту очень уж мы сопоставимы.

– Литва приняла официальное решение: мы закрываем большие институции, – вводит в транс таким заявлением Дана Мигалева из благотворительного общества опеки для людей с нарушением интеллекта «Вильтис». К этому решению Литва шла 20 лет. К слову, Литва ратифицировала Конвенцию  ООН о правах инвалидов и ее Факультативный протокол пять лет назад, без каких-либо исключений. – Во время мониторингов мне один молодой человек сказал: «А я не хочу на свободу, потому что там надо будет самому за квартиру платить, не хватит моей пенсии, а тут мне и стирают, и кушать дают». Другой молодой человек, лет 30-ти, сказал мне: «Я знаю, людей закрывают в тюрьму, но они что-то плохое сделали. Но они знают, что отсидят срок и выйдут. Но я так уже понял, что меня отсюда не отпустят, я тут должен жить». И мне на самом деле страшно стало, как это мы, часть Европы, в ХХІ веке поступаем так с людьми!

За двадцать лет число взрослых в подобных нашим домах-интернатах в Литве уменьшилось вдвое, а детей и вовсе осталось около 500 – в сравнении с 4,5 тысячами. Но все равно Дана Мигалева называет эти цифры «наш стыд». А ведь начинали власти тоже с покраски стен да покупки нового оборудования.

– Маленьких детишек у нас уже в институциях нет, остались те, у кого утеряны все социальные связи. Взрослых в институциях стало меньше не потому, что они вернулись домой, многим некуда вернуться. Но нет необходимости идти в эти институции: есть помощь в общине, есть дневные центры, групповые дома, помощь в семье, услуга кратковременного отдыха. У нас в институциях нет больше этих специфических запахов, у нас люди не одеваются в одинаковую одежду, выходят на улицу, уменьшено назначение успокоительных препаратов, в одной комнате не может жить больше 4 человек. Но все равно это 4 человека! Чтобы закрыть какую-то институцию, нужно очень сильно развивать общественные услуги. Поэтому 50% бюджета на реорганизацию мы отдали именно на них!

Еще общество «Вильтис» осмелилось создавать советы жителей социальных учреждений работникам; перенимая опыт Канады и Шотландии, арендует квартиры, где с помощью такие люди живут; много работало с муниципалитетами, несмотря на скепсис общины. В итоге, часть компетенций по комплексному социальному обслуживанию в Литве взяло на себя местное сообщество. В Литве действуют дома самостоятельного проживания для людей с легкой или средней степенью нарушений, где они справляются с минимальной помощью социального работника, и дома группового проживания. Дана Мигалева стала первым директором маленького группового дома в Вильнюсе. В 1993 году.

– Я подходила прагматично и очень по-простому: это дом, здесь живут люди, значит, ни одного врача здесь не будет, потому что через 2 км есть районная поликлиника, зачем нам медсестры, если это дом. Групповые дома сегодня работают, и их можно назвать домом. Но 20 людей – это тоже институция, люди должны жить дома.

Остановка «Центр развития»

Проект «Беларусь на пути деинституализации. Создание образовательного пространства для людей (18+) с интеллектуальным недугом» обращен, в первую очередь, на самых сильных в интернате. К концу 2016 – началу 2017 годов в каждом интернате заработают центры развития – своеобразный класс на 10-12 человек, где для каждого будет составлен комплексный индивидуальный план развития. Целый год есть на то, чтобы оборудовать центры всем необходимым, подготовить на семинарах педагогов, внедрить уже разработанные Национальным институтом образования учебно-методические комплексы: «Букварь для взрослых», «Эмоции, ситуационное поведение», «Практическая математика», «Человек и мир», «Самостоятельность в быту», «Труд». Все это благодаря гранту Фонда демократии ООН.

– Долго контактируя с интернатами, видя ежедневную жизнь людей там, разговаривая подолгу с директорами интернатов, мы пришли к выводу: прежде чем говорить об инклюзии в общество проживающих ПНИ, в первую очередь, людей с ресурсом на развитие, нужна серьезная, детальная, системная подготовка. Дело не в том, чтобы срочно, во что бы то ни стало, вернуть дееспособность. Дело в том, что мы отвечаем за них потом, с возвращенной дееспособностью: как они будут один на один с неинвалидным миром, в котором другие устои, как на них посмотрят. Мы должны их подготовить, – волнуется председатель МОО «Голос сердца» Светлана Блай.

Если эксперимент подтвердит свою жизнеспособность, у центров будет несколько вариантов развития. В первую очередь, это касается педагогов. Возможно, ими станут штатные сотрудники интернатов, предварительно прошедшие курсы повышения квалификации, разработанные по результатам проекта. Не исключено, что в Беларуси появится новая профессия – андрагог, или специалист по обучению взрослых, а одной из его задач станет обучение лиц с особыми потребностями. Министерство образования предлагает обсудить такое нововведение. Второй важнейший вопрос: как эти люди смогут применить свои навыки, как вольются в общество. И ответ во многом зависит уже не от них, а от гостеприимности окружающего мира.

Конвенция ООН: поправки в законы и в работу МРЭК

Если мы хотим вывести людей из интернатов, мало подвести их к двери, нужно и с той стороны руку подать. Главная на сегодня новость от Минтруда – изменения грядут в целый ряд кодексов Республики Беларусь. Скоро на законодательном уровне запустится механизм ограничения дееспособности, который, бесспорно, подстегнет деинституализацию.

– Таким гражданам разрешается распоряжаться своими доходами, обращаться с заявлением в госорганы для защиты своих прав, вступать в трудовые отношения на законных основаниях. Вместо опекуна появляется попечитель, круг обязанностей которого значительно сужен. Плюс Министерство труда вставило несколько норм в проект, чтобы руководитель интерната, будучи опекуном, мог непосредственно обращаться в суд по поводу восстановления или ограничения дееспособности, – прокомментировал заместитель начальника управления стационарных учреждений социального обслуживания и капитального строительства Министерства труда и соцзащиты Николай Орел. – Также готовятся изменения в постановление о специальных домах для ветеранов, престарелых и инвалидов, они есть в Минске, Бресте и Могилеве: туда будут поступать граждане только для оказания услуги сопровождаемого проживания.

Если в нашей стране Конвенция ООН о правах инвалидов будет ратифицирована, интересные изменения ждут медико-реабилитационные экспертные комиссии. В этом случае они будут работать с Международной классификацией функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья.

– Мы столкнулись с таким примером: молодой человек, совершенно слепой, заканчивает техникум, приобретает профессию массажиста, направляется на первое рабочее место. Но не срабатывают социальные службы. Он диплом получил, но, по данным экспертизы, он не может осуществлять на 25-30% деятельность свою без контроля зрением. Можно было за год до распределения подготовить рабочее место, оснастить всеми техническими средствами, что позволило бы минимизировать его ограничения! А сейчас он не проходит медосмотр, потому что не готов работать на таком рабочем месте. И остается безработным. При том что на его обучение были затрачены колоссальные средства, – начала с примера заведующая лабораторией экспертизы профпригодности Республиканского научно-практического центра медицинской экспертизы и реабилитации Людмила Горустович.

– Сегодня мы определяем инвалидность только по состоянию здоровья, которое позволяет или нет выполнять те или иные действия. Что предусматривает Международная классификация? Остается оценка способностей человека, но самое главное, обязательно оценивается готовность среды принять инвалида. Главная оценка – возможность реализации в существующей среде. Это позволит оценить возможности человека и оценить барьеры, облегчающие факторы и назначить те мероприятия, которые барьеры позволят преодолеть. Оснастить должным образом рабочее место, жилое помещение, сделать доступным транспорт, обеспечить коммуникационную доступность – сформировать мероприятия, которые сопровождают инвалида.

Юлия ЛАВРЕНКОВА

Фото Александра ВИНОГРАДОВА