Действие – язык помощи
С Айно и Рут я познакомилась на спартакиаде для воспитанников домов-интернатов для детей-инвалидов с особенностями психофизического развития, которую традиционно организует объединение «Мир без границ» при поддержке Министерства труда и соцзащиты. Развлечь, обнять, похвалить, выполнить поручения организаторов, еще раз обнять: «Иногда слишком много любви», – смеется Айно. Уже на следующий день – незапланированная поездка в Богушевский интернат. Затем волонтерский тренинг… И много-много этого сложного русского языка.
Айно Эрвела приехала в Беларусь из Финляндии, Рут Бёрн – из Ирландии. И вот уже 8 месяцев в рамках программы Европейской волонтерской службы они добровольные помощники благотворительного общественного объединения «Мир без границ». Осталось всего 4 месяца. Почему девушкам из Финляндии и Ирландии интересна наша страна? Какой она видится? Что значит быть хорошим гражданином? На эти и другие вопросы Айно и Рут ответили для наших читателей.
– Как вы стали волонтерами?
Айно: В Финляндии я изучала социальное обслуживание и год работала консультантом в Агентстве по защите детей в городе Эспоо. Почувствовала, что хочу делать больше, хочу видеть разные возможности. Не думала, что приеду в Беларусь, и не знала никого, кто бывал бы здесь. Зато изучить русский язык задумала давно: в Финляндии много русскоговорящих людей. В итоге я счастлива, что работаю здесь.
Рут: Две совершенно разные истории! Я присматривалась к Беларуси. Мои взаимоотношения со страной начались в ирландской благотворительной организации «Барренский чернобыльский проект», там я узнала о белорусских интернатах для детей с инвалидностью (здесь и далее речь о домах-интернатах для детей-инвалидов с особенностями психофизического развития, – прим. авт.), познакомилась с земляками, которые бывали там. Я начала приезжать в Беларусь 8 лет назад, это были короткие визиты недели на две: проводила с детьми в интернатах сенсорные игры, занималась с лежачими детьми, приносила лекарства… Мне всегда хотелось делать что-то более длительное. В нынешнем проекте «ПОДРОСТОК в центре» мы работаем с новой для меня категорией – с детьми в конфликте с законом. Меньше общаемся с людьми с инвалидностью, но успели познакомиться с выпускниками интернатов.
– Что вам как волонтерам приходится делать в Беларуси?
А: Никакой рутины, каждая неделя отлична от другой. Летом мы организовывали пятидневные лагеря, регулярно ездим в учреждения для детей, которые находятся в конфликте с законом. (В Беларуси 4 таких спецучреждения образования закрытого типа: школа и три ПТУ, три из них – для мальчиков и одно – для девочек, – прим. авт.) Мы старались привнести в жизнь ребят что-то новое, например, снимали короткометражные фильмы, приглашали известных музыкантов и спортсменов. Помогаем команде «Мира без границ» в организации масштабных творческих, спортивных или обучающих мероприятий. На международных семинарах познакомились со шведскими и латвийскими партнерами нашей принимающей организации. Я помогла также найти партнеров в Финляндии и Германии. И хотя наш основной проект – работа с трудными подростками, по собственной инициативе мы ездим в дома-интернаты для детей с инвалидностью.
Р: Я не тот человек, который любит сидеть в офисе. Поэтому летние лагеря – настоящее наслаждение. Мне особенно понравился первый – в поселке Кривичи, где мы учили мальчишек из Кривичского лечебно-воспитательного ПТУ работать командой, а они учились доверять. И самым понятным и близким языком для них стал спорт. Нужно было видеть их глаза, когда в гости к ним приехал юношеский состав футбольной команды «Крумкачы» из Минска! А театральные мастер-классы, где трудные подростки и дети с инвалидностью из интернатов вместе с актерами (из Национального академического драматического театра им. Горького, – прим. авт.) работают над спектаклем! В декабре постановку покажут в минском театре. Такие спектакли учат толерантности, терпению, особенно трудных подростков – они, возможно, никогда не встречали людей с инвалидностью. Мне было очень интересно отмечать перемены в них. Многие подростки в таких спецучреждениях думают: моя жизнь закончилась, потому что я попал сюда. Этим детям важно знать, что кто-то верит в них. Всем детям важно.
А: Мы остаемся на связи с этими детьми – переписываемся. Это также помогает учить русский – не менее важная часть проекта. И кроме того что он всюду, раз в неделю мы встречаемся с преподавателем! (Интервью на русском мы проводить не решились. Айно, например, начала изучать язык незадолго до приезда, – прим. авт.)
– Айно, ты сказала, что счастлива быть здесь – почему?
А: Ехала сюда – не знала, чего ожидать. Увидела много возможностей. Я действительно счастлива быть частью команды «Мира без границ», нашей принимающей организации: люди любят работу, которую делают. И столько поддержки от них! Сюрпризом было найти здесь, в Минске, группу людей, которые учат финский. Теперь помогаю им с языком. Участвовала в организации в Минске Дня финской культуры к 100-летию независимости Финляндии. До приезда сюда самым большим моим страхом было, что мне сложно будет здесь найти друзей. Этот стереотип разрушился в первую же неделю: волонтер из «Мира без границ» пригласил нас в гости на ужин со своей семьей.
Р: Благодаря этому я даже не так скучала по дому! Когда вернусь в Минск, я знаю, здесь у меня будут друзья. Раньше я приезжала с волонтерской группой из Ирландии, так что нам было комфортно в своем кругу. С Айно мы вынуждены контактировать с людьми на улице, в магазине, в транспорте – радостно ощущать, что тебе постараются помочь, даже если из речи ты поймешь всего пару слов. За мои прошлые короткие приезды я, может, провела, в Минске два дня. Сейчас мне действительно полюбился город.
– Что в Беларуси вас удивило?
Р: Я так часто меняла свое представление о системе социальной защиты для подростков за первую неделю! Я вижу, как «Мир без границ» старается усовершенствовать систему в самих учреждениях, но, мне кажется, большой недостаток – это отсутствие поддержки потом. Надеюсь, вопрос решится через контактных друзей, но это не гарантированная поддержка.
А: Это несправедливо, что 11-летний мальчик вынужден находиться в закрытом учреждении 2 года за что-то, что он сделал. Со временем я стала понимать, что цели обеих систем, в Финляндии и здесь, одинаковые, но пути достижения иногда различны.
– Интересно сравнить решение тех же проблем в Беларуси, в Финляндии и в Ирландии.
А: Здесь крупные учреждения, и это основной принцип работы. В Финляндии мы двинулись в сторону открытой заботы: социальное консультирование, профессиональное менторство и сопровождение подростка, работа с семьей… Я думаю, что-то подобное есть и здесь. Если исправить ситуацию не получается и мы вынуждены поместить этого ребенка куда-то вне дома, сначала это делается на короткий период, например, 30 дней. И в течение этого времени мы будем в контакте с родителями, с подростком, чтобы быть уверенными, что все не вернется на круги своя. Есть у нас и люди с инвалидностью, вынужденные находиться в больницах, в иных учреждениях постоянно. Но для людей, у которых больше физических возможностей, есть, скажем так, «дома заботы»: там живут 10 человек, есть персонал 24 часа в сутки.
Р: Подобно в Ирландии. Самое большое отличие: мы больше стараемся работать в индивидуальном порядке. Но у нас были такие же крупные учреждения. Не только для людей с инвалидностью, но и для беременных девочек-подростков, к примеру – множество видов. Нужна масштабная реструктуризация. У нас есть медсестры, которые приходят на несколько часов в день ухаживать за человеком, пока родители на работе; есть дневные центры воспитательного плана, с заботой о здоровье; есть организации, которые могут забрать ребенка на недельку, чтобы родители отдохнули… То есть система максимально основана на том, чтобы человек как можно дольше жил дома.
– Слово «деинституализация» сегодня звучит в Беларуси отовсюду. Как ваши страны пришли к ней?
А: Мне кажется, дело в инвестициях в образование. И также политические решения основаны на конкретных исследованиях. Речь не о субъективных мнениях, а о том, что люди будут лучше чувствовать себя вне крупных учреждений. Конечно, когда мы говорим о правах человека, о социальной заботе, это не про деньги, но нельзя опускать тот факт, что обеспечивать целые интернаты дороже. В современном мире мы привыкли, что вещи меняются быстро, поэтому иногда теряемся, забывая, что для перемен нужно время. И, конечно, когда мы начинаем говорить о проблеме громко, люди объединяются вокруг нее.
Р: Даже фестиваль «Мира без границ» «Мечты сбываются», который был в июне, работает на большие перемены. Люди не знают о людях с инвалидностью, потому что интернаты, в которых они находятся, закрыты, поэтому реакция на таких людей – страх, отрицание. Детям с инвалидностью было важно выразить себя, а зрителям – увидеть этих детей на сцене, в творчестве, осознать их как членов сообщества.
– Белорусы любят жаловаться на инертность своего государства. Как легко в решении социальных проблем взаимодействовать с государством у вас?
Р: Я из города Шаннон, где тесное, отзывчивое и трудолюбивое сообщество. Если есть проблема в самом сообществе, люди собираются вместе, стараются добиться успеха. Я убедилась, что это зависит от личностей. Сложно критиковать государство, потому что оно имеет дело не только с социальной сферой. Но очень тяжело добиться какого-то решения на государственном уровне, пока у тебя нет широкой поддержки. О проблеме бездомных в Ирландии кричали заголовки газет много-много раз. Огромная поддержка общественности закрепилась за проблемой, но государство до сих пор ничего не предпринимает.
– Каков статус волонтера в ваших странах?
А: Мне кажется, с волонтерством связано ощущение: чтобы быть хорошим гражданином, недостаточно просто ходить на работу и платить налоги.
Р: В Ирландии сильная культура международного волонтера. Но и на месте множество возможностей. Например, мой отец – член волонтерской службы, которая транспортирует образцы крови из небольших больниц в региональные для анализа. Это жизненно важная служба, которая должна быть реализована службой здравоохранения, но у нее нет на это денег.
А: Конечно, когда у тебя будет работа, трое детей, вряд ли найдется время на волонтерство.
Р: Но многие родители, чьи дети вовлечены в какую-то деятельность, управляют ею, и это тоже волонтеры!
– Каково работать с людьми с инвалидностью, особенно с лежачими детьми? Для многих тяжело переступить через свои внутренние барьеры.
Р: Для меня это было всегда естественно. И я всегда ладила с детьми. У меня было достаточно такого опыта дома. И в Беларуси это не зависело от владения языком, потому что чаще дети, которые лежат, также не говорят. Ты говоришь языком улыбок и музыки. Я вела волонтерские группы в учреждениях, я осознавала, что не каждый находит это легким, поэтому старалась показать, что нечего бояться.
А: Признаюсь, что иногда чувствую себя некомфортно. Я привыкла находить слова своим чувствам, объяснять какие-то вещи. Когда убирают язык, я могу справиться, как в случае с трудными подростками: они хотят общаться и находят способы – через рисунки, Google переводчик. С людьми с инвалидностью есть ситуации, когда я не уверена, нравится ли то, что я делаю, я не всегда знаю, что означает их реакция, и боюсь, что делаю что-то не так.
– Как этот волонтерский период повлиял на вас?
А: Меня больше заинтересовала коммуникация и политика – подумываю поступить в университет. В Финляндии я привыкла работать для государства или для города, сейчас больше хотелось бы работать с негосударственными организациями, может быть, тренировать волонтеров. А как человек я учусь быть терпеливее. Мы посмотрели на мир с двух разных точек зрения, посмотрели на себя иначе, поэтому и адаптироваться вновь к жизни дома будет нелегко.
Р: Да, я теперь знаю, как себя чувствует человек среди людей, языка которых не понимает (смеются, – прим. авт.). Мы делаем посты в социальных медиа о том, как здорово провели день с ребятами. Люди думают: она фантастически провела время, так легко… Да, у нас был фантастический опыт, но это труд, постоянная учеба, и всегда есть дни-испытания. Я работала в аптеке долгое время до приезда сюда, но это не то, чего я хочу от своей жизни. Я хотела бы работать с детьми или с молодежью.
P.S. Рут в Беларуси уже навещали родители, Айно сейчас водит по любимым минским улицам свою семью, собираются навестить друзья. «Мы прорубаем окно в Беларусь», – шутит Айно.
Европейская волонтерская служба – проект в рамках программы Евросоюза «Эразмус+». Именно благодаря ей Рут и Айно оказались в Беларуси. Молодые люди от 17 до 30 лет участвуют в жизни другой страны от 2 недель до года. Финансирует проект Европейская комиссия: от съемного жилья до карманных денег для волонтера. Для самого же участника эта программа бесплатна. Принимающая организация сопровождает и консультирует волонтера. Не обязательно быть профессионалом в какой-то сфере, не обязательно хорошо знать язык той страны, куда едешь, но предпочтительно его изучать. Впрочем, есть организации, заинтересованные в русскоговорящих волонтерах: те, что работают с национальными меньшинствами, иногда с пожилыми людьми в Прибалтике или в Польше.
Чтобы так же, как Рут и Айно, стать волонтером за рубежом, нужно зарекомендовать себя в одной из общественных организаций, аккредитованных в Европейской волонтерской службе на отправку волонтеров. В Беларуси таких 12! Среди них и Белорусская ассоциация помощи детям-инвалидам и молодым инвалидам, и БРСМ, и Брестское отделение Христианского содружества взрослых и молодежи, и молодежное объединение «Фаланстэр», то, которое инициировало белорусскую викификацию. БОО «Мир без границ» получило аккредитацию пару лет назад, в прошлом году принимало двух волонтеров из Венгрии и Италии.
Юлия ЛАВРЕНКОВА
Фото из архива собеседников
Комментарии
Авторизуйтесь для комментирования
С 1 декабря 2018 г. вступил в силу новый закон о СМИ. Теперь интернет-ресурсы Беларуси обязаны идентифицировать комментаторов с привязкой к номеру телефона. Пожалуйста, зарегистрируйте или войдите в Ваш персональный аккаунт на нашем сайте.